ФИОЛЕТОВЫЙ ДЕНЬ

Памяти Михоэлса

День был фиолетовый,
Облачное небо —
Рыбья чешуя.
Где-то шумели
Трамваи, машины.
А здесь, на Малой Бронной,
Стояла тишина.
И процессией странной,
Желто-красно-зеленой,
В тишине
Шли шуты.
Было хмуро и сыро.
Шуты несли
На своих плечах
Прах
Короля
Лира.

Шли осторожно,
Как по краю пропасти,
В своей торжественной нелепости
Великолепные шуты.
Молчанием его оплакивали.
Лишь позвякивали
Бубенчики,
Нашитые
На шутовские колпаки:
“Дзинь-дзинь,
Дзинь-дзинь...”

День был
Фиолетовый.
Плыло небо,
Как большая рыба.
Не рыдали трубы,
И не взвизгивали флейты.
Лишь бубенчики плакали,
Звякали:
“Дзинь-дзинь,
Дзинь-дзинь...”

День был как ночь.
Исказила мука
Маску комика!
Глядите,
Там на крыше домика
Появился седой скрипач.
...И взвилось
Синее пламя волос!
И запела скрипка —
Золотая рыбка!
Плачь,
Рыбка, плачь
Над лицом короля —
Тайной тайн...
Этот старый скрипач
Был великий Эйнштейн.
Но шуты не ведали этого.

Шуты
Несли
На своих
Плечах
Прах
Короля
Лира.

А день был фиолетовый.
Было сыро.

1947
Перевод Г. Сапгира

ДРУГИМ ПОКОЛЕНИЯМ

Не плачьте, не плачьте,
Еврейские вдовы, над ними,
Были поэты
Мучениками и святыми.

Споем о прошедших
Свой путь до конца
Песню, которую
Помнят сердца.

Пусть окна и двери
Она открывает,
Пусть бабушка внуку
Ее напевает,

Мать своим детям,
Братьям сестра.
Песня звучит,
Значит, песня жива.

Не плачьте, подруги,
Могил не ищите,
Вплелись в ваши волосы
Белые нити.

Оделись вы в черное
В черный свой час,
И камень тяжелый —
На сердце у вас.

Чертите на камне
Своими ногтями:
“Поэт здесь покоится...
Вечная память...”

Тот камень тяжелый,
Что носим в груди,
Другим поколениям
Передадим.

Не плачьте, не плачьте,
Еврейские вдовы, над ними,
Были поэты
Мучениками и святыми.

Споем о прошедших
Свой путь до конца
Песню, которую
Помнят сердца.

1950
Перевод Г. Сапгира

ПЕСНЯ МАТЕРИ

Я бы повесила люльку на балке,
Качала б, качала б сыноченьку Янкеле,
Но рухнули балки в огне этой ночи —
Как же качать мне тебя, мой сыночек?

Белые голуби — чёрные вешки,
Остались от дома одни головешки.

Я б свои длинные косы отрезала,
Чтоб люльку повесить для доченьки Рейзеле,
Но стали золою на дубе листочки —
Как же мне люльку повесить для дочки?

Где он, мой дом? — Не осталось и досточки.
Средь угольков моих деточек косточки.

Матери, матери, все приходите,
Выплакать песню мою помогите —
Я не могу ни молчать, ни кричать —
Песней моей Бабий Яр укачать...

1954
Перевод А. Лейзеровича

СЕДАЯ ГОЛОВА

Самуилу Галкину

Седа голова,
И ноет плечо,
Но в сердце моем
Есть песня еще.

Если б я смог
С начала начать,
Руки бы к небу
Простер я опять,

Как в детстве, бежал
И дождем бы
Играл:
И в дождь
И в град
Люблю я играть.

Седа голова,
И ноет плечо,
Но в сердце моем
Есть песня еще...

Если б я смог
С начала начать,
Я на руки землю бы
Взял — покачать.

С туманом,
С бураном,
С пургой бы качал
И, все что недодано мне,
Получал.
Я море страданья
Не выпил до дна,
И рюмочка счастья
Осталась одна...

Седа голова,
И ноет плечо,
Но в сердце моем
Есть песня еще...

1956
Перевод Б. Слуцкого

СВЕТИЛО

Наша лампа
Чуть горит,
Угасает
И коптит.
Жук в восторге,
Он решил:
“Вот светило
Из светил!”

1958
Перевод Н. Ушакова

ДАЛЕКОЕ

Поэту Моисею Тейфу
к его юбилею

На деревья, на деревни — снег, снег, снег...
А поэт лежит на нарах — эх, эх, эх.

Строки путаются, сроки — ай-яй-яй!
А у проволоки — собачий лай, лай, лай.

Но к больному наклонилась, светится в тумане
Совесть русского народа — пушкинская няня.

На него, на иудея, крест кладет душа простая,
Шепчет: “Спи, поэт, покуда твой бушлат я залатаю.

Скоро, скоро солнце встанет, запоет петух,
Снежный веять перестанет пух, пух, пух...”

Что ты, Мойшеле, вздыхаешь, отчего молчишь ты?
Посмотри, бокал сверкает, весь кристально чистый.

Мне поднять его сегодня за столом позволь
За твою живую веру и святую боль.

1964
Перевод Г. Сапгира

МОЕ ЖЕЛАНИЕ

Даже сейчас,
На склоне лет,
Хочу я
Больше всего, —
Не ехать
Перед оркестром,
А плясать
Впереди него.

1966
Перевод автора