И каждый день ко мне приходит новый день.
И просит:
"Ты обуй меня в дорогу!"

Я выдвигаю ящики в шкафу,
я начинаю рыться в сундуках,
вытаскивать из дальних кладовых
сапожки, туфли, тапочки, кроссовки...

Тебе, дружок, — сандалии из кожи.

Тебе — из пластика, ступай на море.

А этот день, похоже, не простой —
ему тяжёлые, со скрипом, башмаки,
наверно, подойдут.

А этот — пусть гуляет в босоножках…

Но утром в дом приходит новый день
и просит и его обуть в дорогу…
Увы, всё роздано.

И день
уходит от меня
босым, как и пришёл.

Нечто норовит воспользоваться яйцом понятного —
и по-птичьи, со связанными за спиной руками —
пытается нахлобучить шляпку,
воспользоваться “я” из макового разговора.

Не застегнуться на пуговицы слов,
они пришивают себя сами, когда я прихожу поговорить с тобой —
это всегда лишь предисловие к тучам —
но в будущем словаре — ходячая земля —

стирает при ходьбе знаки
судьбы, не разбирающей собственный почерк,
вытанцовывающей тысячу исчезающих следов на линии жизни.