Ни папа, ни мама,
последние, кто говорил со мной добром,
их голос добирается до меня с октябрём,
невод воздуха ставит, ветры,
тучи, зима ребром, непогода,
невозможно здесь пребывать, и правда, прах.

Ни братья, ни сестры,
среди времён года удары солнц
и лун по жестяному небу.

Не всю жизнь забивать гвозди, не всю жизнь
шепоток украдкой: "лови".
То, что ни разу не было колыбельной,
никогда не станет
песнью любви.

Не конец ночи,
а начало утра.
И кажется, что разбираюсь в мелочах,
и что любил когда-то.
На улицах трепещет солнце,
как ветер в час рождения хешвана*,
как облака, висящие в убежище воздушном,
которое иногда
можно бездумно
сравнить с морем.
Таков фасад вещей,
всё говорит само за себя.
Или это осень,
и свет, готовый осыпаться.
Или это лето, которое не узнаю теперь,
и мощный птичий аппарат,
он гладок, как вода,
и тих.